20.07.2013Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8

С 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

Часть 8

Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8

МИГЕ

Макиавеллиевский басист HIM о наркотиках, фильмах ужасов и о «победе над одиночеством во всем мире» (слово «макиавеллиевский» произошло от принципов Макиавелли и имеет значения - беспринципный, хитроумный, бессовестный, бесчестный – прим. пер).

Всего лишь нескольких мгновений в компании с Микко «Миге» Паананеном достаточно, чтобы убедиться, что он тебе нравится, и что после всего этого мир не такое уж плохое место. Рожденный в Хельсинки в 1974 году, басист сформировал группу вместе с Вилле Вало в конце 80х, в маленьком подвале родительского дома. С тех пор он был важной частью глубоких переживаний и огромного успеха группы. В то время как Миге с радостью позволяет Вилле брать на себя большую часть внимания, он так же является естественным, забавным контрастом и коллегой для фронтмена, как, возможно, Фальстаф для своего Хэла (персонажи ряда произведений Шекспира, «Генриады» - прим пер.), как Корман для своего Прайса (режиссер Роджер Уильям Корман и актер Винсент Прайс – прим пер.).

Лично, разговор с ним яркий, дружелюбный и как свет или тьма, которые вам важно постигнуть. Он явно доволен Tears On Tape и своим «макиавеллиевским» влиянием на альбом, но он так же восторженно обсуждает раннее усилие HIM, их успехи и секреты их звучания. Разговаривая о поклонниках, фильмах и Финляндии, за самозваной маской «печального клоуна» мы получили проблеск одного из лучших парней рока в уме и в сердце.

Миге Паананен, леди и джентльмены: видимое музыкальное достижение, явившееся потерей для садоводства…

Как фронтмен, Вилле получает больше внимания, но и у Вас есть достаточно последователей.

Да. Это люди со странным вкусом. Я как клоун, печальный клоун со слезой на щеке. Может люди сочувствуют мне – ты должен быть действительно равнодушным человеком, что бы это не растопило твое сердце хоть чуть-чуть.

Это когда-нибудь растапливало сердца девушек?

[Смеется] Это не девушки, чувак. Это обычно другие печальные клоуны, и их много. Первым, что сказал мне менеджмент, было что-то вроде, «Стой позади Вилле и веди себя тихо!» Я не слишком «рокерский» и не слишком домашний. Я считаю, что я счастливая середина – печальный клоун.

Будучи подростком, Вы жили в Туусула, живописном городе рядом с Хельсинки.

Да, это рядом с аэропортом. Это было первым местом для репетиций HIM, в моей комнате, в подвале. Мы сделали ее нашей собственностью, с постерами на стене. Это было очень символично для нас. Но это не было приятным местом – это был несчастливый дом. Тяжело взрослеть, люди покидают свои гнезда; дома разрушаются. Знаешь, это человеческий опыт. HIM делает его чуть ярче для меня, и для Вилле тоже.

Когда Вы впервые осознали, что HIM что-то значит для Вас?

Мы записали четыре демо, я сыграл их и осознал, что хочу сыграть их снова. Это был большой прорыв для меня. Для любого успеха вы должны верить в то, что вы делаете в начале своей карьеры – и ради этого стоит пожертвовать мечтами своих родителей. Возможно, ты оглянешься назад и осознаешь, что это было немного не зрело, но тогда была определенная магия в воздухе, которая повлияла на жизненный выбор, сделанный мной, как прогул занятий в школе.

Были ли другие жизненные выборы, которые Вы могли сделать, другой путь, которому Вы могли следовать?

Вообще-то я хотел пойти в школу садоводства. Я работал бы в парках и местах отдыха, в городском обслуживании. Отличная работа, но моя лучше!

Ваш отец тоже является музыкантом. Вы играли когда-нибудь вместе?

Он играл на гобое в Хельсинкской Филармонии. Мы никогда не играли вместе. Даже, так сказать, на Рождество. У нас есть планы на будущее, и я с нетерпением жду этого. Он только недавно вышел на пенсию, так что теперь у него достаточного времени.

Он гордится тем, чего Вы достигли вместе с HIM?

Ну, водопроводчик скажет своему сыну не становиться водопроводчиком, потому что знает, что такая жизнь отстой и хочет для своего отпрыска лучшего. Но да, он за меня горд.

Бас–гитара была Вашим первым инструментом?

Нет, я начал с ударных в возрасте около 10 лет, но я был отвратителен. Затем я пытался освоить гитару, но вскоре понял, что душой я басист. Вилле начинал как бас-гитарист – и он действительно хорош в этом – и таким образом мы сошлись. Потом мы начали экспериментировать с более авангардными вещами. Мы изобретали инструменты, играли на дверях от холодильников и прочем. Мы не мечтали стать рок-звездами; у нас был более странный подход. А позже пришли наркотики.

Когда?

Когда нам было где-то по 15 лет, мы набрали грибов в лесу. Ну, знаешь, мы хотя бы не рылись в куче лошадиного дерьма! Мы были непослушными, но в дозволенных пределах. Подростки экспериментируют с музыкой, с наркотиками.

Каково это - быть финном, Миге?

Финляндия, если можно так сказать, волшебная. Вас вполне могут ожидать феи в лесу, но, вероятно, и лошадиное дерьмо тоже! Мы всегда были частью больших стран – Швеции и России – и это влияет на развитие (страны)… Без какой-либо обиды, но это немного мрачная национальная индивидуальность.

Эта индивидуальность отразилась в музыке HIM?

Да, наши песни в большинстве своем в минорной гамме, нежели в мажорной. Побывав в России, я увидел определенную связь. Финны не хотят этого признавать – они хотят думать, что мы изобрели колесо – но на нас повлияли наши соседи. Они очень мрачные люди. Их фольклор очень печальный.

Разделяете ли Вы любовь Вилле к готической литературе?

Да. Мы большие поклонники Г.Ф. Лавкрафта, особенно Мифов Ктулху. Мы впитали это в себя, смешали это с нашей мифологией. В каждой группе есть своя мифология, потому что ты обсуждаешь какие-то вещи, идеи принимают форму. Г.Ф. Лавкрафт может присутствовать в твоей жизни, но это не значит, что ты поешь о тентаклях или о чем-то подобном! Это не специфическая лирика; это больше атмосфера, настроение. И это приходит из литературы – Лавкрафт, По.

Вы любили фильмы ужасов, когда были ребенком?

Да, но у нас было трудно их достать. В 80х годах в Финляндии была жесткая цензура – это было в значительной степени полицейское государство – и мы могли достать хорошие фильмы ужасов только из-за границы, а всеми этими VHS кассетами торговали те, кто был в теме. Вот так мы проводили наши дни, будучи подростками – смотрели фильмы о каннибалах и зомби. «Демоны» Ламберто Бава (1985) – это классика. «Суспирия» Дарио Ардженто (1977) тоже. Однажды мы использовали саундтрек к Суспирии как интро для наших концертов.

Ваши поклонники тоже наслаждаются этими вещами.

Иметь сообщества поклонников это одна из лучших вещей существования в группе. Нашим достижением является сближение единомышленников: они разделяют общие интересы, и это помогает побеждать одиночество во всем мире.

Цитируя песни! HIM совершили свой квантовый скачок с альбомом Razorblade Romance. Какое Ваше самое яркое воспоминание из этого времени?

Это было запутанное время. Люди говорили, что мы рок-звезды, но мы не чувствовали себя ими. Мы не были богаты как все; мы просто оставались двумя гребаными панками, пытающиеся вместе что-то изменить ради пива. Затем время стало беспокойным. Мы стали много путешествовать.

Альбом Dark Light 2005 года помог вам закрепиться в Штатах. Это стало большой переменой для Вас?

Да. До этого мы могли поехать туда, куда хотели; выступать в тех местах, в которых желали. KROQ начали ставить нас на радио, чего было нелегко достигнуть. Но Америка такая огромная, она отняла много времени для гастролей – они заняли год. Но это такая великая страна. Мы любим американские группы, детройтские группы такие как The Stooges, MC5…У них есть этот песчаный край, на который мы нацелились, особенно с концертами.

HIM действительно удалось смешать грубую силу с более попсовой стороной…

Это просто наш метод. Вилле классический певец/автор песен – он берет в руки гитару, даже не подключая ее, и сочиняет. Сложность заключается в том, чтобы включить эту еще незрелую грань в финальное звучание, а не идти на компромиссы. В этот раз мы хотели сохранить настолько больше зернистости, насколько это было возможно. Мы хотели услышать певца/автора песен и его странных поедающих грибы дружков, писающих во время его парада. Это то, как рождаются песни: мы не хотим иметь их во все места; мы хотим сохранить этот аспект.

Вы назвали сайд-проекты HIM, такие как Cimmerica и Daniel Lioneye своими «чашками Петри». Вы привнесли какие-то идеи из этих проектов в лагерь HIM?

Я макиавеллианец. Я не приношу идею и не кладу ее на стол: я краду идею из чьего-то кармана, приспосабливаю ее и возвращаю обратно! Я много говорю – о чем-то хорошем, о моем влиянии. Я не приношу свои собственные бас-риффы – это более искусный процесс.

Как это применялось в Tears On Tape?

Я голосовал за твердость. Я сказал, «Давайте сделаем что-то грязное, выставим неприятную оборотную сторону на показ». Я не говорю, что это была моя идея, но я получил то, что хотел. Или это было большое совпадение или моя макиавеллианская тактика работает [смеется].

Вы с Вилле в любом случае на одной стороне.

Да. Я хочу сказать, что у нас очень схожий музыкальный вкус. Наши мнения никогда полностью не расходились и не отчуждали нас друг от друга.

Был перерыв между Screamworks и новым альбомом, частично связанный с медицинской проблемой Гаса. Это должно быть было странное время для Вас.

Это было мрачное неопределённое время. Его состояние было загадкой для врачей. Мы не знали, сколько недель или месяцев это будет длиться или сможет ли он когда-нибудь играть на барабанах снова. Но важным обстоятельством стало то, что мы осознали, как он незаменим. Была мысль о замене кем-то еще, но это была ужасная мысль. И это был хороший знак.

Если все это закончится завтра, что Вы будете делать, Миге?

Я не очень общественный человек; я затворник. Я отправлюсь на Север в хижину и буду переосмысливать свою жизнь [смеется]. Переосмысливать по-настоящему; вынести себе весь мозг [сильно смеется]. Пусть грибы способствуют мышлению!

Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8

Ли Дорриан

Миге дружественно беседует со своим героем, фронтменом и основателем группы Cathedral Ли Доррианом.

Ли не намного старше меня, и обладает опытом в мире рока, через который я уже прошел и через который мне еще только предстоит пройти. Я любил Cathedral. Я, должно быть, учился в старшей школе, когда впервые услышал [их дебют в 1991 году] Forest Of Equilibrium. Старый материал Cathedral всегда был важен – они идеальные рок-музыканты, Ли идеальный рок-лирик: особенно с темами вуду, ведьм и прочих приятных вещиц. Наш первый клавишник как-то познакомился с ним, и я встретился с Ли на гиге в лондонской Астории. Я сдулся, но мне удалось немного сдержать свою фанатскую чепуху!

Мы подружились, и у меня больше не появляются бабочки в животе, когда сейчас я с ним встречаюсь. Они очень влиятельны, очень круты. Суть их лирики – оккультные, Саббатовские вещи, вопящие «Вуду огонь!» - если вам это не нравится, то можете идти на хрен!

То, как он ведет себя на сцене и его музыкальность фантастичны. Как музыкант, ты становишься критиком, и на тебя нелегко произвести впечатление, но как тогда, так и сейчас, Cathedral впечатляют меня. Его лейбл Rise Above записывает хорошие группы. Одна из них оказала влияние на Tears On Tape. Они называются Electric Wizard – это стоунер-рок, значимый и твердый, уродливый и прекрасный одновременно.

С Ли ты можешь услышать «Да пошел ты». Он гуру, он может основать религию и начать воровать у таких людей как я деньги, что, как я предполагаю, и делают рекорд - компании! Он сделал все это – спел, написал и представил, запустил лейбл, прошел весь этот опыт. Он так же очень веселый. Он производит глубокое впечатление.

Если бы я решил повеситься, ты порекомендовал бы мне канат для практичности или инструментальный кабель для принадлежности к молодежной культуре?

Это зависит от срочности ситуации и от удовлетворяющего товара в продаже. Я, конечно, не рекомендую подобную деятельность и могу смириться с этим только как с актом театрального самоубийства. Кабели от микрофонов всегда мои фавориты, но постарайся избежать этого извилистого пути.

Вуду огонь зеленый, как я представляю его в своей голове, или может иметь какие-то другие цвета? Или это зависит от ситуации?

Он цвета воздуха – всего, что вокруг нас, всегда!

Друг однажды процитировал одну рок-икону, что бас является ключом к тяжести риффа. Ты согласен с этим? И если нет, то, что для тебя является альтернативой в разговоре для поддержания бодрости духа, нас, басистов и продолжения своего пути?

Ха-ха – конечно, это является важным ключом к тяжести риффов. Просто послушай (хотя я уверен, что ты делал это 20 миллионов раз) Гизера Батлера и то, как он плетет из величественной гибельной мантры мастера Тони Айомми хвалебные запугивающие тона и ноты.

Ты веришь, что смерть уничтожила обиды между Мэтью Хопкинсом и ведьмами, и что в загробной жизни они могут, наконец, быть вместе? И если нет – я полагаю, это означает, что мистер Хопкинс гниет в аду – как ты думаешь, он нашел демонического сексуального партнера там или он все тот же старый полу-импотент, пуританский онанист?

Хопкинс был полным мудаком. Я написал песню о нем в защиту ведьм и, к сожалению, как следствие, должен был изобразить его характер. Я не думаю, что у него был партнер в этой жизни, так что не знаю, как он собирается управляться в эротических гротах Ада. Я уверен, что ведьмы устроили взрыв, хотя – я с нетерпением жду, чтобы поймать их в какой-то момент. Опять же…они могут использовать свою силу и против меня.

Каким низким может быть бюджет фильма ужасов, прежде чем это станет помехой при производстве?

Тебе не нужен огромный бюджет, чтобы сделать великолепный фильм ужасов, так же как тебе не нужен огромный бюджет, чтобы сделать великолепную запись. Все дело в идеях и воображении, в противоположности зависимости от современных технологий и прочей ерунды. CGI уничтожил фильмы для меня – я больше предпочитаю эффекты «синего» или «зеленого» экранов. Зовите меня старомодным. Фильмы ужасов в наши дни полное дерьмо, они слишком развлекательные и коммерческие.

Говорят, что когда-то существовал мужчина с головой шакала и женщина с головой льва. Должен ли я написать об их любви в песне или это будет слишком странным, и я должен просто пойти по первоначальному плану и включить в историю двух кентавров мужчин и до сих пор неизвестный третий элемент для треугольника Твиста?

Ты точно странный!

Как долго ты сможешь продержаться, не поддавшись безумию, если ты останешься в затруднительном положении на очень маленьком острове вместе с ученым Библии? И учти, что в этом гипотетическом сценарии ты не можешь убить себя. Или ученого.

Ха-ха – надеюсь, там будет не так много пищи и питья, и я умру от естественных причин очень скоро.

Если бы ты должен был нарядиться безумцем для концерта в честь Хэллоуина, ты бы выбрал стиль роялиста в нацисткой униформе или был бы нагим, естественным, как это делают в Лос–Анджелесе?

Я бы сделал это в стиле «Могилы слепых мертвецов» и трансформировался в зомбированного рыцаря тамплиера. Затем бы я рванул в Голливуд на моей восставшей из мертвых лошади и сразил всех этих идиотов, вовлеченных в производство современных фильмов ужасов.

Когда кто-то упоминает Cathedral («Собор»), первое, что приходит в голову – это группа, а не архитектурные и духовные краеугольные камни человеческого величия. Как ты думаешь, тебе или мне стоит беспокоиться?

Что ж, группа Cathedral больше не существует, она мертва…Так что хрен знает, что с тобой будет дальше, приятель.

Кто эта женщина, изображенная на лого Rise Above Records, и есть ли у тебя ее номер телефона?

Она жила задолго до того, как были изобретены телефоны. Мы устроим сеанс в следующий раз, когда ты будешь в городе, и постараемся пригласить ее на вечеринку.

Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8

Её Светлейшество Хартаграмма

Вилле вспоминает, как простой бессмысленный рисунок стал одним из узнаваемых лого в роке.

Я всегда любил всякие образы…Мы [HIM] говорили о символах, таких как полое сердце, септаграмма, гексаграмма – все виды «грамм» - и о том, какое большое назначение есть у изображений, когда однажды они попадают к тебе в голову, какой вес и значение они имеют. Я всегда верил в силу символов, и чем проще символ, тем лучше.

Но в один день, когда мне исполнилось 20, помню, я находился в своей крохотной арендованной квартире и ждал друзей, которые должны были прийти ко мне с пивом и отметить мое превращение в мужчину, и я рисовал всякую фигню без особого смысла, просто каракули. Я просто пытался постигнуть что-то крутое.

Мы использовали сердце с 666 внутри как лого для первого альбома, но это было немного скучно, в этом не чувствовалось красоты и крутости. И я рисовал и рисовал, и рисовал, но в то же время комбинация чего-то доброго с чем-то сатанинским была везде: ты не получишь это нечто сатанинское, выглядящее как плюшевые медвежата, если ты понимаешь, о чем я говорю…

Так что, в основном, я рисовал часами, ждал, когда прибудет пиво, и затем я просто получил то, что нужно. У меня получился некий вид гексаграммы, и потом, вдруг, очень классное изображение оказалось на странице передо мной. Я не осознавал этого, но это была та самая комбинация сердца и пентаграммы, мягкого и жесткого, мужского и женского, инь и ян – которая для меня очень важна.

Все, в чем я был заинтересован, было связано с равновесием. Сердце представляет собой Элвиса Пресли, с его (Позволь мне стать твоим) плюшевым мишкой, а пентаграмма – это тяжелый рок, Mötley Crüe и все, что с этим связано. Так мне представлялись эти предметы, но больше на философском уровне, а затем ты получаешь увлекательный аспект, фильмы ужасов и прочие подобные вещи.

Я нарисовал символ, затем появились парни, я показал им рисунок и сказал, что назвал его хартаграммой. Один из них заявил, «Назови его лаваграммой (в оригинале «loveagram» - прим. пер)», но я ответил, «Ни за что». Потом я спрятал этот маленький кусочек бумаги. Я знаю, что он где-то у меня есть, но я не видел его 15 лет – я точно его не выбрасывал, но все еще никак не могу найти.

Так все и началось, ну а потом я попросил одного из моих друзей поработать над хартой на компьютере, и с того момента она преобразилась. С тех пор мы пытались что-то изменить, сделать более смелым, и поэтому на обложку Love Metal [2003] мы добавили вокруг хартаграммы круг, это стало моей данью альбому Venom «Welcome To Hell».

У многих людей сейчас есть тату в виде хартаграммы. У Кет Ван Ди есть одна, у Стив-О есть членаграмма, которая выглядит как хартаграмма, но заканчивается членом. Символ стал жить своей собственной жизнью: множество людей являются его обладателями и на самом деле даже не знают, что это, они не связывают его с группой, и в этом смысле, я считаю это своим величайшим достижением. Будет здорово иметь хартаграмму на своем надгробии. И будет здорово увидеть, что же будет дальше.

Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8

Его Инфернальная Галерея

HIM за работой и игрой, пойманные лучшими рок-фотографами…

Стр. 78. Находясь на пристани залива: HIM, Порт Хельсинки, 2013

Стр. 79. «Новый альбом ужасающ. Я не чувствую себя комфортно с Люцифером – в небольших количествах он приемлем» - Бартон.

Стр. 80. Играя в покер картами Таро. Вилле Вало, Лондон, 2007.

Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8

Стр. 81. Глубокие тени: HIM на фоне впечатляющей картины финского неба. «Тяжело взрослеть, люди покидают свои гнезда; дома разрушаются… это человеческий опыт. HIM делает его чуть ярче для меня» – Миге.

Стр. 82. HIM раскачал the Revolution во Флоридской Fort Lauderdale, 23 ноября, 2007.

Стр. 83. «Я получаю то, о чем всегда мечтал: играю на ударных, создаю прекрасную музыку, путешествую по миру» – Гас.

Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8Перевод Metal Hammer Fanpack Magazine - Часть 8

Стр. 84. Выживший из ума: Вилле около Лондонской Тэйт Британ, Апрель, 2004.

Стр. 85. Винтовые архитекторы: HIM на лестнице Хельсинкского отеля Kämp, 2013. «Я всегда чувствовал определённую защищенность в музыке. Это мир, в который ты вошел и можешь закрыть дверь за собой» – Вилле.

Стр. 86. «Кто это/кто стоит позади меня?»: Линде с Тони Айомми. «Если бы HIM не существовало, то я бы возможно работал с животными, потому что я огромный любитель животных. Я не могу представить себя работающим в офисе» – Линде.

   Новость добавил(а): XTasy 20-07-2013, 13:30 6714