И: После выхода GLS ваши песни стали появляться в чартах. «When Love And Death Embrace” стала хитом, “Your Sweet 66” стала хитом. Когда вы поняли, что начали достигать успеха у себя на родине, что вы почувствовали?

В: Мы уже были немного успешны ранее, когда песни с наших демо начали ставить на радио, т. к. мы знали ди-джея. Такой за нами был грешок. Да у всех, по большому счету, какой-то имеется. Мы все были из Хельсинки, который является столицей и где происходит всё, что связано с рок-музыкой и находятся все имеющие значимость клубы. Меня, возможно, побьют за эти слова...

И: И альбом ваш был в значительной мере построен на концепции числа 666. Длина записи составляет 66 минут 6 секунд, содержит 66 трэков и 666 Мгб информации. Думаю, я уже говорил это, когда ты был здесь последний раз, и ты такой: «О, я был молодой, все эти шестёрки...»

В: Это было в то время, когда мы работали над альбомом, в 97г. Как раз тогда в Норвегии сжигали церкви, и они называли это Чёрным Кругом, которого не существовало. Что-то типа сатанистского андеграунда в Норвегии, Швеции, а также в Финляндии. Это показывалось в новостях и распространилось в музыкальную прессу. Просто сумасшествие: кучка людей, похожих на пингвинов, сжигает наши церкви.

И: Великий блэк-металл фольклор…

В: Да, это было волнующе. Нечто новое для того времени, похожее на панк-рок. Я никогда не видел причины для панк-рока, но это то, чего люди боялись. И мы пошли посмотреть выступление Impaled Nazarene, финской группы, довольно крутой. Они играли в клубе в Хельсинки, в котором мы тоже выступали. Все происходило в какой-то маленькой лачуге, с разными поклонниками - знаешь, норвежские тру блэк-металлисты, они больше тру, чем какие-то финские металлюги. На концерте произошла драка между приверженцами каждой группы. Это было странно. Думаю, что 666 как раз вышли из этого всего, и от Дарио Ардженто, а касаемо my sweet 666 – один американский священник заявил, что если прослушать “The Stairway To Heaven” наоборот, то там будет нечто подобное. И я думал, что это и есть настоящий рок-н-ролл. Алистер Кроули, все творчество «цеппелинов», там всегдаприсутствовали заигрывания с оккультизмом, обычно решительно становящиеся [...], там много юмора, как и в жизни, где вообще всё не супер-серьезно, но это интригует. И заставляет воображение работать, а ведь мы все этого хотим, правда? Но нам не хотелось никого обижать, т. к. мы не из религиозных семей и там, откуда мы родом, это не является чем-то важным. Когда мы только начали гастролировать, где-то между… в 96-98 мы ездили по таким местам, что-то вроде Библейского Пояса в Америке, но только в Финляндии. И это было действительно странно, потому что аудитория состояла из людей, живущих в глуши, и пять сотен из них были одеты как блэк-металлисты, а остальные пять стояли с закрытыми глазами и, подняв вверх Библии, молились. И тут мы — огромные фанаты Black Sabbath и Type O Negative, просто играем «Wicked Game” на дисторшен гитарах. Было очень сюрреалистично в каком-то смысле.

И: Те фанатики с Библиями, они что, пытались вас прогнать?

В: Если честно, я не знаю, это всё правда было странно. Потом, в какой-то момент блэк-металлисты, или, если хотите, можно называть их «пингвинами», они стали вдруг появляться и плевать в нас. Это смешно. Меня вообще всегда удивляло: зачем тратить деньги и энергию, приходя на гиг того, кого ты ненавидишь, чтобы поплеваться? Я правда нахожу это очень странным. Вместо того, чтобы потратить те же 20 евро или 28 баксов на The Best Of Emperor или им подобных. Нужно жить своей жизнью.

И: Иногда, когда люди плюют в группу, это является знаком уважения.

В: Это ведь было характерно для панк-рока.

И: Больше для панк-рока, да.

В: В данном случае не являлось, я прямо уверен. Было сложно, но интересно. Мы были где-то посредине. И потом, после сожжения церквей пошли разговоры, а мы сказали, что не имеем никакой организации по типу Ла Вея и его сатанинской церкви там, откуда мы родом, но они пытались связать всё вместе. И вот один из вышестоящих ребят - он был одним из моих приятелей по пабу - хотел, чтобы я сделал публичное заявление, что мы не имеем ничего общего с сатанистской церковью Финляндии, поскольку наши песни не отражают того, во что верят сатанисты. Поэтому мы всё время находились на грани. Многие видели, как блэкеры плевались в нас, а сатанисты говорили, что мы не тру. А что мы? Мы по-прежнему здесь и играем «Wicked Game”.