Вилле Вало из HIM

Финский певец, композитор и артист Вилле Вало, возможно, самая очаровательная личность на Soundwave 2014. В отличие от остальных певцов, которые заявляют о себе пышным появлением, приветствиями, длиннее, чем сама жизнь, и яркими костюмами, Вало прогулочным шагом проходит по медиа площадке, одетый во все черное с характерно убранными под кепку волосами. Сразу наладив искренний зрительный контакт, он приступил к ответам на вопросы. Он заставляет чувствовать тебя, будто только вы вдвоем можете вникнуть в секреты вселенной, и что ему принадлежит все время в мире. Если бы только был способ показать всю теплоту, сарказм и удовольствие на печатной странице…

INKED: Как проходят дела?

Вилле Вало: Проходят немного запутанно. Долгий перелет из Хельсинки и пересадка в Сингапуре до Брисбена. Поэтому я пока пытаюсь приспособиться к разнице во времени. Я спал два часа прошлой ночью. Я думаю, что у всех один и тот же полет во сне и наяву, потому что вчера была первая смена часовых поясов. Это беспокойный и такой огромный фестиваль, здесь столько всего изменилось. Но все же здесь все отлично работает и есть еще много адреналина в воздухе. Так что мы прилетели сегодня утром, заселились в отель, приняли душ, а затем мы выходим на сцену на часа полтора. Мы еще должны разобраться с сет-листом и решить всякую всячину. Мне надо в туалет и все такое, так что это тоже в списке.

Вы участвуете во многих фестивалях?

[Смеется] Я подумал, Вы спросите, много ли я бегаю в туалет на фестивалях.

В Европе это зависит от того, вышел ли у тебя новый альбом. Если да, тогда они хотят тебя, а если это было сделано годом раньше, то тогда они тебя не хотят несколько лет подряд. Прямо сейчас мы планируем наше летнее время в Европе, и у нас пока мало подтверждений. Я еще не знаю, чего нам ожидать.

Это отличается от Австралии, где мы любим группы в любое время.

Да да да! Это замечательно, что есть такие вещи как Big Day Out и Soundwave, потому что это большое достижение для групп вне Австралии приехать сюда, ведь сюда нужно тащить всю аппаратуру и потратить на это кучу времени. Это дорого…и приводит в замешательство разница во времени. Я иногда сильно прихожу в замешательство [смеется]. Но это здорово быть тут, и я надеюсь, что мы сможем сделать больше, потому что, как мне кажется, для здешних людей есть что-то, что довольно хорошо резонирует с нашей музыкой. И это время года идеально, что бы быть здесь, ведь у нас дома все еще зима, и там действительно холодно и действительно темно [смеется].

Тем не менее, у вас самые преданные фанаты…

Да, но это не соревнование. Фанаты Iron Maiden тоже довольны ревностные поклонники. И это то, о чем говорят люди – верность – или о последователях или о культе хартаграммы. Это не то, что мы можем решать. Ты можешь просто надеяться, что кому-то это нравится. Мы не можем просто нажать на кнопку преданности. И в этом действительно есть что-то сумасшедшее и великолепное, потому что мы не знаем, что случится в следующий раз.

Вы делаете музыку для себя?

Да, когда ты в замешательстве с миром, и ты не можешь общаться с ним вербально – музыка это то, что помогает тебе говорить. Приходит время, когда ты берешь гитару и пишешь мелодию, по некоторым причинам, мы разделяем схожее мнение, что-то неправильное о создании чего-то, что не обязательно легко систематизировать. Здесь присутствует больше сердца, чем во многих агрессивных группах, но в то же время больше агрессии, чем у большинства малодушных групп. Я не знаю, где именно мы находимся.

Это редкость для группы, участники которой выросли вместе и находятся рядом так долго.

[Я думаю, что есть единственная причина быть вместе, потому что за пределами [группы] слишком много эгоманьяков с их собственными целями, которые намного хуже наших. Я не хочу сглазить, но мне кажется факт в том, что мы довольно терпеливы. У нас очень хорошие предохранители. Мы взрываемся и мы это ненавидим, но это не длится долго. Так что это что-то вроде братской любви. Есть аргументы «за» и «против»; мы обычно делаем экселевские листы с подобными вещами и в конце каждой недели устраиваем встречу руководства [смеется]. Слава богу, нет, мы это не делаем! Наши экселевские листы это писанина на наших стенах.

Вам нужно время, чтобы писать музыку или Вы можете делать это в дороге?

Я думаю, первым, что я выучил в свое время, это то, что не нужно форсировать процесс. Сейчас, когда мы в туре, у нас очень мало свободного времени. Я, правда, не могу взяться за гитару, потому что это состояние сознания, когда ты в туре, и возможно, в августе или сентябре мы с ним закончим. Все происходит легко, когда ты на гастролях. Ты окунаешься мыслями в прошлый опыт, потому что ты играешь песни, написанные в прошлом. И таким образом ты в прошлом и какое-то время в настоящем, и это просто невероятно. Поэтому когда ты концентрируешься на туре, на чувствах в песнях, на своих выступлениях, после всего этого у тебя остается не более двух часов на отдых. И очевидно, что как у любого человека твой мозг работает как губка и втягивает огромное количество информации и вещей, которые, возможно, придут к тебе в один прекрасный день с помощью музыки. Это как хранить вещи в базе данных.

Как насчет сайд-проектов, как они вписываются в вашу работу?

Ну, лично у меня их нет, но ребята этим занимаются. Я сделал несколько маленьких вещиц, но на это просто нет времени. Я предпочитаю делать хорошо одну вещь. «За все берется, да не все удается» (в оригинале старая английская пословица «Jack of all trades and master of none» - прим. перев.). Мне нравится идея сайд-проектов, но сейчас на это просто не хватает времени. Но мне нравится идея сделать что-нибудь иное после того, как закончится этот тур, например, поиграть на бассу для какой-нибудь группы, но, в конце концов, ощущения будут теми же самыми. Энтузиазм и идиотский вид собственного лица, который ты получаешь, когда бьешь по аккорду. Они должны исходить из одного и того же источника, но я не уверен, что ребенка можно одеть множеством различных путей. Любого из ваших детей! Дайте нам своих малышей, и мы принарядим их!

У Вас довольно много черного и серого; Вы используете какой-нибудь другой цвет? (речь идет о татуировках – прим. перев.)

Хм… нет, насколько я осведомлен.

Почему Вас привлекает черный и серый?

Никто не делал в цвете! Это очень по-скандинавски. На самом деле, тут больше черного, чем серого. Здесь больше затенений. Многие парни делали просто нечто племенное, но я не смог пойти и сделать такую штуковину. Может мне бы и стоило…хмм, нет! Это вновь становится популярным, и я всегда восхищался цветными тату, но это выглядит как нечто пришедшее из Америки. Если мы имеем цвет в тату, то это больше похоже на тату матроса, но более традиционное. Менее красочное. Многое из того, что я сделал в первую очередь, как например большой орнамент на моей руке, появился потому что я просто встретил чувака в баре, мы подружились, и оказалось, что он еще и тату-мастер. Тогда у меня еще не было татуировок, поэтому мне стало интересно - какого это. Мы находимся в царстве музыки и можем встретить здесь много татуировщиков, это просто часть соглашения. Затем вы просто становитесь друзьями с некоторыми из них, и одна тату следует за другой. Когда у тебя есть невероятно талантливые друзья – татуировщики, ты можешь просто сказать «Я хочу вот это», и оно будет сделано. Ты плывешь по течению, и для меня тату это дневник из чернил. Некоторые люди раздумывают о татуировках очень долго, но не я. И в наши дни лазеры становятся все лучше и лучше, так что я уверен, когда-нибудь люди будут бить тату на выходные и затем удалять их.

Хотели бы Вы что-нибудь удалить?

Может, на один уик-энд я что-то и переделал бы. Это все равно, что вставить силиконовую грудь на выходные только для того, чтобы показать ее всем. А затем убрать. У людей есть столько причин для того, чтобы набить тату. Для одних это перемены в жизни или они хотят посочувствовать или что-то отпраздновать. И это классная вещь в тату. Это как музыка.

И не удивительно, что большинство тату-мастеров сами сильно забиты татуировками по этой причине.

Да, потому что музыканты постоянно что-то записывают, и до ужаса охраняют то, что пишут. Мы постоянно теряем свои ноутбуки в туре! Поэтому мы делаем тату. Потому что кожу очень сложно потерять. Я записываю много вещей на своей одежде. Или на стенах у себя дома. Когда к тебе приходит идея, ты скорее хочешь ее записать, а я не особо доверяю компьютеру. На компьютере прекрасно редактировать текст, но в зарождении идей самое классное это именно то, что ты теряешь себя. То же самое и с тату, требуется время, чтобы закончить ее. Это как песня. Словно искра. Создание песни – это репетиция, и запись, и работа над артом для обложки. Это путешествие и оно содержит в себе несколько уровней, как и тату. Очень много общего. Они всегда состоят из многих слоев, не просто слои чернил, но и слои эмоций и истории…

Перевод Нины Соколан и Кристины Генераловой